Вопросами «что делать» и «как лечить» люди задавались изначально. Гораздо сложнее с вопросом «почему». Им мало кто задавался. А если и задавался, то за многие века дальше гипотезы «кары Божьей» коллективный разум не продвинулся.
Но и это ещё не всё.
Где-то в бескрайности степей обитал себе кочевой народ - по нынешним меркам не то что на крупный город, на приличный микрорайон едва натягивал. Пасли скот, жили тихо-мирно. И вдруг... В считанные годы становится этот народ воинственным племенем, лаской и таской сплачивает вокруг себя окрестных обитателей и оборачивается ордами Чингисхана или «Божьего молота» Аттилы.
Опять-таки на вопрос, как сие происходило, историки ответы старательно ищут и даже находят. А вот с вопросом «почему» хуже. Правда, наш оригинальный историк-этнограф Лев Николаевич Гумилёв свой ответ на него обнародовал: ощущают народы эти в себе некую «пассионарность». А что это, собственно, такое? В переводе - просто «страстность».
Отчего же пламя страсти этой возгорается? Вопрос и мало задаваемый, и безответный.
Существует формулировка, приписываемая Альберту Эйнштейну: «Великие открытия совершаются так: все знают, что сделать этого нельзя; потом находится кто-то, об этом не подозревающий, — он-то и совершает открытие».
Трудно сказать, знал или не знал основоположник новой науки гелиобиологии Александр Леонидович Чижевский, что поиски ответов на эти «почему» почитаются бесперспективными и безнадёжными. Зато можно утверждать: ответ он нашёл.
Ещё осенью 1915 года он выступил в Московском археологическом институте с докладом «Периодическое влияние Солнца на биосферу Земли», где убедительно доказал, что виновником возникновения эпидемий является наше дневное светило. А в марте 1918-го представил учёному совету Московского университета докторскую диссертацию «Исследование периодичности всемирно-исторического процесса».
Земное эхо солнечных бурь
Чижевский изучил все сведения о чумных эпидемиях, случавшихся на протяжении четырнадцати веков. Построив график смертности жителей Аугсбурга и нанеся на него почерпнутые из хроник сведения о северных сияниях тех лет, он выявил между этими, казалось бы, не имеющими ни малейшего отношения друг к другу феноменами отчётливую взаимосвязь. Но, может быть, это присуще исключительно «чёрной смерти»? Нет.
В разгар холерной эпидемии 1364-1367 годов китайские летописцы отмечали появление на лике светила настолько крупных солнечных пятен, что их можно было наблюдать невооружённым глазом. Увеличение солнечной активности было отмечено во время бурной вспышки холеры в Индии в 1769 году. А в 1892-м максимальное число заболевших при знаменитой вспышке холеры в Гамбурге пришлось на 20 августа, когда Солнце было наиболее активным.
Солнечная активность подчинена нескольким накладывающимся друг на друга циклам - 11-летнему, открытому Локьером, 35-летнему, вычисленному Юнгом, и 60-летнему. Выяснилось, что практически все зафиксированные хронистами- и историками эпидемии подчиняются такой же периодичности. Даже упомянутые пандемии гриппа в 1957 и 1968 годах имели место через 11 лет. Если же два или три цикла совпадают, бедствия приобретают поистине апокалиптический размах.
«Всё на Земле, — писал Чижевский, — синхронно приходит в конвульсивное содрогание: страшные ливни, наводнения, смерчи, землетрясения, оползни, вулканическая деятельность, полярные сияния, магнитные и электрические бури... Живая материя также приходит в неистовство. Эпидемии и пандемии, эпизоотии и эпифитотии проносятся по земному шару, вырывая из жизни десятки и сотни тысяч жертв. Это годы «глада и моровых поветрий». Появляются резкие отклонения от обычного хода хронических и острых заболеваний, общая смертность во всех странах в эти годы достигает максимальных значений.
Инфекционные заболевания претерпевают необычные модификации. Число мутаций у растений резко увеличивается. Микробы и вирусы также испытывают бешенство солнечных корпускул и радиации. Им не уступает и нервная система, этот тончайший прибор всех живых существ, начиная от беспозвоночных и кончая человеком. Саранчовые совершают в эти годы опустошительные налёты, мигрируют якобы без особых внешних причин рыбы, птицы, грызуны, крупные хищники. Всё живое и неживое на планете приходит в движение. Всё включается в общий вихрь волнений, беспокойств и смятения».
Кстати, даже вполне здоровый человек реагирует на изменения солнечной активности (причём отнюдь не столь мощные, как описывалось выше) достаточно остро. Японский врач Маюму-ра проанализировал сводки дорожно-транспортных происшествий в десяти городах. В день, когда на Солнце наблюдалась достаточно обычная хромосферная вспышка, а число пятен возрастало, вчетверо увеличивалось и число ДТП.
Конечно, Солнце не единственный виновник эпидемий. Ещё один ответ был предложен лет десять назад группой учёных, которых интересовали совсем иные космические объекты — кометы. Наши предки с завидным упорством видели в их появлении на небе дурное предзнаменование - и, похоже, были недалеки от истины. Правда, по отношению далеко не ко всякой комете это справедливо. Но в тех случаях, когда Земля проходит сквозь «видимое ничто» кометного хвоста, согласно этой гипотезе, в атмосферу попадают органические вещества, способствующие мутациям микроорганизмов - в том числе и болезнетворных. В итоге сравнительно безобидные из них становятся смертельно опасными, а хорошо известные перестают предсказуемо реагировать на лекарства.
В подтверждение своей идеи авторы ссылаются на историческую статистику: наиболее смертоносные эпидемии и пандемии случались через год-два после прохождения нашей планеты сквозь кометный шлейф.
Но давайте от медицины перейдём к истории, или, по выражению Чижевского, историометрии.
Выбор за нами
С точки зрения сформулированных Чижевским «физических основ исторического процесса» явления и события всемирной истории приобретают новые смысл и значение.
«Чрезвычайно важным и в чисто научном, и в практическом отношении, — писал учёный, — является установление того факта, что исторические и общественные явления наступают не произвольно, не когда угодно, не безразлично по отношению ко времени, а подчиняются чётким законам в связи с физическими явлениями окружающего мира и могут возникнуть только тогда, когда этому будет благоприятствовать вся сложная совокупность взаимодействия политико-экономических и других факторов в мире человеческом и физических факторов в мире неорганической природы.
Невольно возникает вопрос: уж не в кабале ли мы у Солнца, не в рабстве ли у его электрических сил? Если хотите - да, но кабала наша относительна, и мы сами можем управлять цепями, надетыми на наши запястья, и работами, предназначенными нам к исполнению.
Солнце не принуждает нас делать то-то и то-то, но заставляет делать что-нибудь. Обычно человечество идёт по линии наименьшего сопротивления и погружает себя в океаны собственной крови. В этот период появляются вожди, полководцы, руководители и начинаются войны, восстания и т.д. Однако все эти движения не являются чем-либо необходимым: всё зависит от предшествовавших им событий. Так, например, если до периода максимальной возбудимости уже велась война, то общее возбуждение может вылиться в стремление к миру — миру во что бы то ни стало. История знает примеры массовых возбуждений, не имеющих ничего общего с кровопролитиями: религиозные движения, паломничества, расцвет парламентаризма, сосредоточение общественного внимания на судебных процессах, реформах и т.д.».
Больше того. Согласно теории Чижевского, даже взаимоотношения власти и народа, семейные раздоры, бурное или мирное течение парламентских заседаний, разгар битв или перемирия на фронтах войн или революций - всё в конечном счёте зависит от активности солнечных пятен. Даже взлёты и падения в судьбе исторических деятелей - Наполеона, например, - наглядно демонстрируют связь с циклами солнечной активности.
Однако сказанное вовсе не означает, будто мы с вами — безвольные марионетки в руках могущественного небесного кукловода. Чижевский лишь объяснил, откуда черпает энергию та самая «пассионарность», о которой говорил Лев Гумилёв. А уж на что эту пассионарность ориентировать — иной вопрос. Ведь равно пассионарными личностями были, скажем, тот же Наполеон и великий индийский царь-миротворец Ашока, который, поняв, сколь жестока цена его победы над соседним государством Калингой, навеки отказался от войн.
Одинаково пассионарны основатель концепции ненасильственного гражданского сопротивления Махатма Ганди, добившийся независимости Индии, и «великий кормчий» Мао Цзедун, почитавший кровь человеческую самым дешёвым соком.
Солнце Солнцем, но человеческий выбор всегда остаётся за нами...
Юрий Супруненко
