Я поднял Серого и маленького черного котёнка, и мы побежали к лодке. Как мы перебрались на ту сторону реки, я не знаю. Наверное, Богу просто так было угодно, потому что вокруг ничего уже было не видно.

Только угрюмый мужик вдруг сказал, перекрывая рёв мотора и воды:
– Скотина, ты, однако.
Я смутился.
- Почему скотина?- поинтересовался я, с опаской поглядывая на воду, бурлящую за бортом.
- Значит, как получается,- продолжал мужик.
- Ты меня обманул за документы и деньги всунул, а сам спасать кота ехал? Ты вроде как человек, а я нечисть
какая бездушная получился? Так, что ли?
- Так я же боялся, что вы откажетесь, а больше спасти его было некому,- объяснил я.
Мужик замолчал, хмыкнул, и мы пристали к лодочной станции.

Потом он долго искал коробку для котёнка и выстилал её тёплым полотенцем. А когда я уже собрался уезжать, поблагодарив его, он сказал:
- Ты вот чего. Не бывает так, что бы всё одному, а другому ничего. И, подойдя к Серому, обратился к нему с речью
–Ты вот чего, ты иди ко мне жить. Я на рыбалку хожу. А ты кот справный. Правильный ты кот. Мужик значит ты. Не бросил малыша.
Кот посмотрел на меня, виновато мяукнув, подошёл к угрюмому мужику и, встав на задние лапы, уперся передними ему в огромные сапоги. Мужик поднял его на руки. И большой серый бандит обхватил его шею своими лапами и прижался.
Мужик отвернулся в сторону и дрогнувшим голосом целую минуту произносил только:
– Ну, ну, ну…
Потом, придя в себя, повернулся ко мне и сказал строгим и удивительно мягким голосом:
– Я приглашаю вас, молодой человек, на следующие выходные на рыбалку.
И подмигнул мне.
А когда я приехал домой, и мы с женой ухаживали за черным малышом, она нашла под тёплым махровым полотенцем пятьдесят долларов.

А на рыбалку мы теперь ездим постоянно, вместе с добрым, здоровым ворчуном. И что, что я иногда приезжаю не совсем трезвым и без рыбы? Рыбалка – она дело такое, житейское, я бы сказал.

ОЛЕГ БОНДАРЕНКО