И я отвечу, дорогие не любопытные люди.

Была болдинская осень, три года назад - время сбора соплей и шизофрении. Нет, никакой холеры тогда пока не случилось, и все спокойно трогали друг друга за разные места, а потом себя за лицо, но отопления до сих пор не дали.
Оттого самоизолироваться под одеялом хотелось по мановению души, а не по отмашке СМИ.

А ещё меня уволили. Условно заслуженно, что органично добавило красок к моему стабильному сезонному унынию на почве авитоминоза и ВСД. Почему-то именно осенью мужики улетают от меня на юга и по другим более лучшим бабам.
С - стабильность.

В этот раз жизнь не отступила от традиций. Пару дней назад пришла смс: "Прости, но это все".
Меня, сука, бросили по смс. Это ли не дно дна?
Хотя...есть ещё надпись на асфальте или гараже.
Можно расти и расти.
Короче, как однажды написал Владимир Семёнович: "Мне бермудорно на сердце и бермудно на душе". Было.

Шла, пинала листья и свою самооценку, рассматривала зачем-то противно счастливых людей.
На парковке стояла очень успешная машина явно очень успешного человека. Стояла и орала нечеловеческим голосом, который был совершенно непохож на сигнализацию, но децибелы внушали уважение.
Звук шел откуда-то снизу, из-под колеса.

Терять мне было нечего и некого.
Подошла.
Колесо продолжало орать иерихонской трубой. Приглядевшись, я увидела подле него нечто чёрное, лохматое, в ярких зеленых пятна. "Мяаааооо!" - ныло оно, напоминая мне меня, после очередного нравственного падения утюга на ногу.

Мы стояли друг напротив друга минут пять - комок нервов и комок шерсти. Пока я не решилась сделать первый шаг - вытащила на свет божий этот сгусток нелюбви к миру.
Он дрожал, он было категорически и бесповоротно грязен, вонял масляной краской и безысходностью. Но замолчал мгновенно.
И как-то сразу стало понятно, что мы споемся. Это любовь.

Так почему же Мольберт?
Я читала на тот момент "Дневник одного гения". Ну и зелёная краска, конечно.

Полина Иголкина